Осеева «Волшебное слово. Осеева

У всех мальчишек 1-го класса "В" были пистолеты.

Мы так сговорились, чтобы всегда ходить с оружием. И у каждого из нас в кармане всегда лежал хорошенький пистолетик и к нему запас пистонных лент. И нам это очень нравилось, но так было недолго. А все из-за кино…

Однажды Раиса Ивановна сказала:

– Завтра, ребята, воскресенье. И у нас с вами будет праздник. Завтра наш класс, и первый "А", и первый "Б", все три класса вместе, пойдут в кино «Художественный» смотреть кинокартину «Алые звезды». Это очень интересная картина о борьбе за наше правое дело… Приносите завтра с собой по десять копеек. Сбор возле школы в десять часов!

Я вечером все это рассказал маме, и мама положила мне в левый карман десять копеек на билет и в правый несколько монеток на воду с сиропом. И она отгладила мне чистый воротничок. Я рано лег спать, чтобы поскорее наступило завтра, а когда проснулся, мама еще спала. Тогда я стал одеваться. Мама открыла глаза и сказала:

– Спи, еще ночь!

А какая ночь – светло как днем!

Я сказал:

– Как бы не опоздать!

Но мама прошептала:

– Шесть часов. Не буди ты отца, спи, пожалуйста!

Я снова лег и лежал долго-долго, уже птички запели, и дворники стали подметать, и за окном загудела машина. Уж теперь-то наверняка нужно было вставать. И я снова стал одеваться. Мама зашевелилась и подняла голову:

– Ну чего ты, беспокойная душа?

Я сказал:

– Опоздаем ведь! Который час?

– Пять минут седьмого, – сказала мама, – ты спи, не беспокойся, я тебя разбужу, когда надо.

И верно, она потом меня разбудила, и я оделся, умылся, поел и пошел к школе. Мы с Мишей стали в пару, и скоро все с Раисой Ивановной впереди и с Еленой Степановной позади пошли в кино.

Там наш класс занял лучшие места в первом ряду, потом в зале стало темнеть и началась картина. И мы увидели, как в широкой степи, недалеко от леса, сидели красные солдаты, как они пели песни и танцевали под гармонь. Один солдат спал на солнышке, и недалеко от него паслись красивые кони, они щипали своими мягкими губами траву, ромашки и колокольчики. И веял легкий ветерок, и бежала чистая речка, а бородатый солдат у маленького костерка рассказывал сказку про Жар-птицу.

И в это время, откуда ни возьмись, появились белые офицеры, их было очень много, и они начали стрелять, и красные стали падать и защищаться, но тех было гораздо больше…

И красный пулеметчик стал отстреливаться, но он увидел, что у него очень мало патронов, и заскрипел зубами, и заплакал.

Тут все наши ребята страшно зашумели, затопали и засвистели, кто в два пальца, а кто просто так. А у меня прямо защемило сердце, я не выдержал, выхватил свой пистолет и закричал что было сил:

– Первый класс "В"! Огонь!!!

И мы стали палить изо всех пистолетов сразу. Мы хотели во что бы то ни стало помочь красным. Я все время палил в одного толстого фашиста, он все бежал впереди, весь в черных крестах и разных эполетах; я истратил на него, наверно, сто патронов, но он даже не посмотрел в мою сторону.

А пальба кругом стояла невыносимая. Валька бил с локтя, Андрюшка короткими очередями, а Мишка, наверное, был снайпером, потому что после каждого выстрела он кричал:

Но белые все-таки не обращали на нас внимания, а все лезли вперед. Тогда я оглянулся и крикнул:

– На помощь! Выручайте же своих!

И все ребята из "А" и "Б" достали пугачи с пробками и давай бахать так, что потолки затряслись и запахло дымом, порохом и серой.

А в зале творилась страшная суета. Раиса Ивановна и Елена Степановна бегали по рядам, кричали:

– Перестаньте безобразничать! Прекратите!

А за ними бежали седенькие контролерши и все время спотыкались… И тут Елена Степановна случайно взмахнула рукой и задела за локоть гражданку, которая сидела на приставном стуле. А у гражданки в руке было эскимо. Оно взлетело, как пропеллер, и шлепнулось на лысину одного дяденьки. Тот вскочил и закричал тонким голосом:

– Успокойте ваш сумасшедший дом!!!

Но мы продолжали палить вовсю, потому что красный пулеметчик уже почти замолчал, он был ранен, и красная кровь текла по его бледному лицу… И у нас тоже почти кончились пистоны, и неизвестно, что было бы дальше, но в это время из-за леса выскочили красные кавалеристы, и у них в руках сверкали шашки, и они врезались в самую гущу врагов!

И те побежали куда глаза глядят, за тридевять земель, а красные кричали «Ура!». И мы тоже все, как один, кричали «Ура!».

И когда белых не стало видно, я крикнул:

–Прекратить огонь!

И все перестали стрелять, и на экране заиграла музыка, и один парень уселся за стол и стал есть гречневую кашу.

И тут я понял, что очень устал и тоже хочу есть.

Потом картина кончилась очень хорошо, и мы разошлись по домам.

А в понедельник, когда мы пришли в школу, нас, всех мальчишек, кто был в кино, собрали в большом зале.

Там стоял стол. За столом сидел Федор Николаевич, наш директор. Он встал и сказал:

– Сдавай оружие!

И мы все по очереди подходили к столу и сдавали оружие. На столе, кроме пистолетов, оказались две рогатки и трубка для стрельбы горохом.

Федор Николаевич сказал:

– Мы сегодня утром советовались, что с вами делать. Были разные предложения… Но я объявляю вам всем устный выговор за нарушение правил поведения в закрытых помещениях зрелищных предприятий! Кроме того, у вас, вероятно, будут снижены отметки за поведение. А теперь идите – учитесь хорошо!

И мы пошли учиться. Но я сидел и плохо учился. Я все думал, что выговор – это очень скверно и что мама, наверно, будет сердиться…

Но на переменке Мишка Слонов сказал:

– А все-таки хорошо, что мы помогли красным продержаться до прихода своих!

И я сказал:

– Конечно!!! Хоть это и кино, а, может быть, без нас они и не продержались бы!

– Кто знает…

Страница 0 из 0

Ладно! - махнув рукой, сказал Ленька. Ему и в самом деле показалось вдруг, что беспокойство его напрасно.

А Степан, словно расстроившись чем-то, все ходил и ходил по комнате, долговязый, небритый, в рваных носках… но бесконечно близкий и дорогой Ленькиному сердцу. И поэтому, несмотря на то что Степан рассердился и прикрикнул на него, Ленька спокойно допил чай, ополоснул чашки и, собравшись домой, крепко обнял своего друга. Тот взлохматил ему волосы, заглянул глаза:

Ты не забывай меня, приходи. Можешь даже ночевать тут. Койка свободна. Я ведь работаю ночью.

«А где вы работаете?» - хотел спросить Ленька, но вовремя прикусил язык и, поблагодарив, простился.

В семье Арсеньевых произошло большое событие - помолвка Лины с Малайкой. Для детей это было только неожиданное развлечение, волнующее своими необычайными приготовлениями. Никто из них не мог даже представить себе, что Лина уходит, что она уже не будет постоянным членом их семьи, не будет ласково и ворчливо заботиться о них, не прибежит на их плач и смех, хлопотливая, горячая от плиты. Привыкнув с пеленок считать Лину такой же своей, какими были в доме дедушка Никич, Катя и мать, они и не думали о разлуке с ней, а, уступая взрослым, только мысленно соединяли ее с Малайкой, которого очень жалели и любили; им казалось, что после свадьбы Лины Малайка просто прибавится к их семье и всем будет очень хорошо и весело.

Совсем иначе смотрели на это событие взрослые.

Плохо, плохо будет вам, сестрички, без Лины, - вздыхая, говорил Олег. Рушится главный столп вашего благополучия.

Ну мало ли что! Конечно, трудно! Но для нее такой муж, как Малайка, это счастье! - убежденно говорила Катя. - Как-нибудь справимся! Что делать!

Конечно, справимся… Все это пустяки… Жить можно по-всякому, хуже, лучше… - грустно улыбаясь, говорила Марина. - Но опустеет дом. И это будет очень тяжело. С Линой так много связано, и так все мы привыкли к ней… Глаза Марины туманились, но она быстро справлялась с собой и, смеясь, говорила: - Распустилась я в последнее время. Не могу спокойно принять эту разлуку.

Да какая разлука? Будете жить в одном городе и каждый день видеться! Все это чепуха, Маринка! Давайте лучше подумаем, как нам снарядить нашу невесту. Чтобы все было, как говорят в деревне, «по-богатому»… - улыбнулся Олег.

Я буду шить Лине приданое, - задумчиво сказала Катя. - Надо купить полотна…

И она начала перечислять, сколько, по ее мнению, надо сшить белья в приданое.

Так поезжай завтра в город и купи все, что надо, - давая ей деньги, сказал брат. - Заложим жен и детей, а выдадим нашу Лину как полагается! Кстати, роскошный свадебный подарок у меня уже есть! - лукаво усмехаясь, добавил он.

Уже есть? Какой? - удивились сестры. Олег откинулся назад и весело расхохотался:

А сервиз? Забыли? Массивный чайный сервиз с золотом!

Постой, это не тот, что ты подарил нам с Сашей на свадьбу, а потом, когда ты женился, мы подарили его твоей жене? Не тот? - живо спросила Марина.

Тот! Тот самый! - окончательно развеселился Олег. - Он уже выдержал две свадьбы, выдержит и третью! Сестры засмеялись.

Так неужели он еще сохранился? - спросила Марина.

Великолепно сохранился! Лежит в кладовке целехонек. А кто же пьет чай из таких дорогих чашек? Это же одно беспокойство! Я охотно подарю его Лине. Она любит всякие безделушки.

Роскошный подарок! Как это тебе пришло в голову?

А как что вам с Сашей пришло и голову передарить мне на свадьбу мои же подарок? - хохотал брат.

Да у нас ни было ни копейки денег! И вдруг ты женишься! Мы ведь твою жену не знали тогда… Ну, думаем, надо что-то хорошее дарить, а то еще обидится…

Так хоть бы меня предупредили! Хорошо, что я сразу понял, в чем дело!

Ну, довольно смеяться! Значит, у тебя этот трехсвадебный сервиз! А у нас что с Мариной? - озабоченно сказала Катя.

Я завтра достану еще денег. Вы подарите ей подвенечное платье! Только уж платье ты, Катюшка, сама не шей… Отдайте кому-нибудь! - серьезно посоветовал брат.

На другой день Катя выехала в город, и обе сестры вернулись вместе, нагруженные покупками.

Сунув свой нос в ворох материй, Динка моментально помчалась в кухню и притащила оттуда Лину.

Иди, иди! - толкая ее, кричала она. - Мама и Катя тебе всего навезли! Приданое шить будут!

Батюшки! - всплеснула руками Лина, увидев на столе горы полотна. Неужто и взаправду меня замуж отдаете? - И, припав к плечу Марины, горько запричитала: - Да куда ж я пойду от вас? Как жить буду? Разорвется мое сердце от тоски…

Шитье приданого расстроило Лину. Махнув рукой и надвинув на глаза платок, она ушла к себе и больше не появлялась.

Поздно вечером Марина сама пошла к ней в кухню. До полуночи сидели они вдвоем, вспоминая то далекое счастливое время, когда в первый раз пришла на элеватор Лина в длинном деревенском сарафане, с толстой русой косой.

Как жить буду? Оторвется листочек от родимой ветки… Покидаю я тебя, моя милушка бесталанная, покидаю и дитятко мое выхоженное… - плакала Лина. И, плача, просила за Динку: - Хуш не ругайте вы ее тута… Ведь и утешить-то без меня некому… Все, бывало, она к Лине своей бежит… Не найти мне теперь вовек спокоя…

Не плачь, Линочка! Мы всегда будем видеться. Ведь в одном городе живем. А вернется Саша, устроится где-нибудь на место и возьмет к себе Малайку. Будем опять все вместе жить, - успокаивала Марина.

А на террасе с самого утра стучала швейная машинка - Катя шила приданое. Расстроенная и молчаливая Лина ходила по комнатам, собирала детское белье, снимала чехлы, занавески, стирала, штопала, скребла и мыла…

Вот гляди, Катя, где продукта будет… Да не завози кастрюль-то… Не ставь на шибкий огонь… Кто из вас обедать-то готовить будет… - убитым голосом говорила она.

Марина часто шепталась с Олегом и, задерживаясь в городе, привозила разные свертки… Детям казалось, что наступает какой-то большой праздник, и они с интересом наблюдали эту предпраздничную возню. Приезжал Малайка, торопил со сборами, рассказывал, что он уже выкрестился в русского Ивана и что венчаться они теперь с Линой будут в русской церкви.

Лина слушала, кивала головой, а один раз тихо спросила:

А ты думаешь ли, Малай Иваныч, каково мне с моей семьей расставаться?

Малайка растерялся, заморгал ресницами:

Зачим расставаться? Ходить будем, ездить будем… - И, увидев грустные глаза Лины, жалобно запросил: - Лина! Золотой мой, хороший! Что скажешь, все сделаю! На руках таскать буду! Скажешь: ныряй, Малайка, Волгу, - сичас ныряем! Скажешь: вылезай, - вылезаем!

Чего тебе нырять от меня, Малай Иваныч! Я девица скромная. К мужу буду уважительная. Чего не надо, того не стребую, - с прежней лукавой улыбкой ответила Лина.

После страшного рассказа Васи Динке стало боязно гулять одной, и до приезда Леньки из города она сидела дома. Слоняясь без дела по саду или забившись в свою комнату, девочка погружалась вдруг в мрачное раздумье.

«Все стало другое… - думала она, - все, все… И мама стала какая-то другая, и Катя, и Алина… и Мышка… и Никич… и Лина… Даже листья на деревьях стали другие, словно кто-то подкрасил их по краям желтыми и красными ободочками… Но в саду это может быть от близкой осени, а что же случилось с людьми?»

Динка чувствовала приливы глубокой тоски в сердце и шла искать Мышку. Давно уже они не оставались вдвоем, не смеялись вместе, не шептались в уголках, не говорили друг другу сердитых или нежных слов. Что же так изменилось в их жизни?

Динка вдруг вспоминает пристань и прощание с Марьяшкой… Бедная Марьяшка… Как жалела ее, как плакала тогда Динка… Слезы вырывались из ее груди вместе с сердцем… А потом Марьяшка выздоровела, и мать увезла ее в деревню, А те слезы остались навсегда. Потому и жизнь так изменилась, и не смеются они теперь с Мышкой. Как смеятся, если люди не жалеют друг друга. Увела Нюра Марьяшку и даже попрощаться не дала. Конечно, кто они ЕЙ? Чужие, С родными так не поступают… Вот и Малайка хочет увести Лину… И никто даже не удивляется этому… А ведь Лина всю жизнь была ихняя. Сколько помнит себя Динка, столько помнит и Лину… При чем же тут Малайка? Конечно, он очень хороший… Но разве Динка променяла бы когда-нибудь Лину даже на самого лучшего человека?

Главные герои рассказа Осеевой «Подарок» — два брата, Миша и Вова. Они живут с мамой, которая днем работает, и братья часто сидят дома одни. Проведать мальчиков заходит автор рассказа, от лица которой ведется повествование.

Каждый раз братья интересуются, какой подарок им принесли. При этом они никогда не спрашивают гостью, не устала ли она и не замерзла ли. Их интересует только очередной подарок.

Однажды автор рассказа сказала ребятам, что принесла им подарок, но только один. Она спросила, кому достанется подарок – Мише, Вове или их маме? После этого гостья рассказа достала из сумочки носовой платок. Дети разочарованно посмотрели на подарок. Они сказали, что носовой платок им не нужен и решили, что отдадут его маме.

Таково краткое содержание рассказа.

Главная мысль рассказа Осеевой «Подарок» заключается в том, что важно не вырастить из детей эгоистов, которые будут думать только о своих желаниях и потребностях. Миша и Вова никогда не интересовались, как живут другие люди. Они хотели только получать подарки от гостей.

Рассказ Осеевой учит правильно расставлять приоритеты в воспитании детей, следить, чтобы они не выросли эгоистами.

Какие пословицы подходят к рассказу «Подарок»?

Наше дело сторона.
Эгоист думает только о себе.
Мне что до тебя, я знаю себя.

Глава тридцать шестая

НЕУДАЧНЫЙ ПОДАРОК

Алина встретила сестру взволнованным восклицанием:

Наконец-то! Где ты была?

Испуганная Динка наспех придумывала оправдание:

Я очень далеко ходила… и очень ослабела… - Ослабела?

Ну да… теперь уже все прошло, ты не беспокойся. А разве Катя уже уехала? - с опаской спросила Динка.

Конечно. Она и так задержалась из-за тебя. Я просила ее не говорить маме, что ты куда-то пропала. Ведь мама будет сидеть в театре как на иголках! - с упреком скачала Алина.

Ну ничего, Алиночка, ты не сердись, ладно? Я сейчас только поем, а потом буду делать все, что ты хочешь, - заглядывая сестре в глаза, сказала Динка.

Ой, какая ты! - покачала головой Алина, смягчаясь от покорного вида Динки. - Ну, иди поешь, а потом будем заниматься!

Но Динке захотелось окончательно успокоить сестру и задобрить ее подарком.

Алииочка, я купила одну книжку, чтобы изменить свой характер… Это полезные советы, они стоят всего три копейки…

Но мне пока только одно ведро здесь подходит. Хочешь, я подарю ее тебе? - спросила она, протягивая Алине свернутую в трубочку базарную книжонку.

Ты купила книжку? - с удивлением спросила Алина. - Про ведро?

Да нет! - засмеялась Динка. - Почитай лучше сама, тогда все поймешь! А я пойду к Лине, ладно?

Динка побежала на кухню. Алина разгладила измятую книжку и, открыв первую страницу, прочитала несколько строк, потом поглядела на обложку… Автора нигде не значилось Алина открыла наугад другую страницу и с удивлением прочла заглавие третьей главы:

«Семейные советы.

Если вы сильно провинились перед своей женой и не ждете себе скорого прощения, то притворитесь смертельно больным и оглашайте воздух тихими воплями, а также избегайте хорошего аппетита, и вы получите прощение…»

Алина пожала плечами и еще раз осмотрела обложку.

Выпуск три копейки, - повторила она вслух и побежала искать Динку.

Дина, Дина! Где ты купила эту книжку? - опросила она сестру, найдя ее за кухонным столом уплетающей свой утренний завтрак и обед. - Где ты купила эту книжку? - повторила Алина.

Динке захотелось повысить в глазах сестры ценность «полезных советов».

Я купила ее у одного учителя! - с гордостью сказала она.

У учителя? - Алина снова бросила взгляд на обложку и решительно заявила: - Ты врешь! Никакой учитель не станет продавать такую чепуху. Говори правду!

Я нашла ее в лесу, - испугавшись дальнейших расспросов, сказала Динка.

А при чем тут учитель? - строго спросила Алина.

Да это я просто так, для красного словца, сказала… Я нашла ее на Учительских дачах и думала, что потерял какой-нибудь учитель, потому что тут такие полезные советы… - окончательно завралась Динка.

Ну, Дина!.. Находить такие книжки да еще приносить их в дом! Этого я от тебя не ожидала…

Но ведь я же не знала, о чем тут написано! Я же принесла только показать! Брось ее в печку, Алина! Брось скорей!

Нет, я покажу маме. Пусть мама знает, какие книжки находит ее дочка! - угрожающе сказала Алина и, держа злополучные «советы» двумя пальцами, направилась в свою комнату.

Закрыв на крючок дверь и устроившись в уголке постели, она внимательно прочитала все советы, тихонько фыркая в руку, а иногда и смеясь до слез. Некоторые, самые смешные, по ее мнению, она даже переписала для Бебы. Вдвоем они говорили о многом и знали гораздо больше, чем могли предполагать взрослые.

Окончив это занятие, Алина обернула книжку в бумагу, чтобы мама не испачкала рук, и сама тщательно вымыла руки с мылом.

«Это же три коп…» - повторяли они потом с Бебой каждый раз, когда им приходилось встречаться с величайшей глупостью или недостойный их внимания гимназист просил у них на память ленточки из кос.