Глава 1
Происхождение обычаев и традиций в русском военно-морском флоте

Петр Великий, создавая в конце XVII – начале XVIII века военно-морской флот, пригласил в Россию немалое количество моряков-иностранцев. Военные советники и эксперты (выражаясь языком современности) – англичане, голландцы, испанцы, датчане, норвежцы, представители других морских держав того времени – везли в Россию не только свой боевой опыт. Вместе с ними на первые корабли царя Московского пришли и многочисленные традиции, много лет существовавшие в море. Многие из этих традиций не забыты и до наших дней.

Петр Великий

Количество заимствований из иностранных флотов на кораблях под Андреевским флагом было огромным. И это неудивительно. Ведь своих военно-морских традиций Россия не имела. А иностранцы, приходившие служить под русский флаг и за русское золото, старались обустроить свою службу так, чтобы она не отличалась от того уклада, что им был привычен на протяжении многих лет. И если обратиться к военно-морской терминологии петровского времени, то легко заметить, что русский язык занимал в ней не самое почетное место – впрочем, это было характерно для всех отраслей тогдашней повседневной жизни.
Обратимся к Морскому уставу Петра Великого (к этому интереснейшему документу мы будем возвращаться еще неоднократно). Нетрудно заметить, что практически вся морская терминология существует в нем как калька с иностранных языков. Впрочем, такое «неравноправие» сохранилось и до наших времен, а некое объяснение тому также содержится в Морском уставе, действовавшем, с изменениями, до октября 1917 года.
«Флот» слово есть французское. Сим словом разумеется множество судов водных, вместе идущих, или стоящих, как воинских, так и купецких», – писал Петр. Несколько ниже указывается, «сколько каких чинов людей надлежит быть на корабле какого ранга». Из 43 «чинов» иностранные названия носят 25.
Но жизнь моряков на суше и на море складывалась не только из иностранных, но и чисто российских деталей. Неслучайно же Морской устав Петра ни разу не упоминает о первенстве «старшего класса» перед молодым Русским флотом.

Титульный лист Морского устава Петра Великого

Говоря о традициях российского происхождения, чаще всего упоминают «питие, определяющее сознание», а также страсть отечествен-ных морских офицеров к сквернословию. Достаточно почитать книги А.С. Новикова-Прибоя, где моряки показаны в далеко не лучшем свете. Но не секрет, что в иностранных флотах пили ничуть не меньше, да и ругались вовсе не хуже. Ниже мы попробуем понять, какое значение «окончания, не имеющие отношения к службе», а также алкоголь имели для русских моряков.
Не стоит забывать о таких, безусловно, положительных традициях, как коллективность в принятии важных решений, взаимная выручка. Они ведь тоже чисто российские, выстраданные сотнями лет.
Морской устав, например, давал право опытным офицерам высказывать свое мнение о предстоящей боевой операции:
«Если от вышних офицеров указами что повелено будет; а против того кто имеет припомнить нечто, через которое он часть ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА интерессу более вспомощи, или опасаемое как несчастие и вред отвратить тогда он должен сие честно своему командиру донесть, или, когда он во время к тому иметь будет, мнение свое и Генералу Адмиралу, или вышнему начальнику самому с покорностию объявить, буде же его доношение не за благо изобретено будет, тогда долженствует он то чинить, что ему повелено будет».
Некоторые традиции ведут свою историю и от самого Петра либо связываются с ним. Например, все тот же пресловутый «адмиральский час», благодаря которому за моряками прочно закрепилась слава людей, начинающих «закладывать за воротник» еще задолго до обеда.
Для начала отметим, что точной информации о времени возникновения данного понятия, по сути, не существует. Более того, вполне возможно, что к основателю Русского флота оно вовсе не имеет никакого отношения.
Как писал в своей книге «Русские в своих пословицах» профессор Московского университета археолог Иван Михайлович Снегирев (1793–1868), выражение «адмиральский час» напоминает нам об обычае «основателя Российского флота в одиннадцать часов после трудов пить водку с сотрудниками своими».
Итак, изначально «адмиральский час» – это 11 утра. Но почему тогда время «часа» обычно ассоциируется с полуднем и именно с флотом? Ведь «сотрудники» вовсе не обязательно должны быть моряками и тем более – адмиралами.
Все очень просто. Как утверждают санкт-петербургские краеведы, полуденное время стало именоваться «адмиральским часом» с 6 февраля 1865 года. Именно в этот день орудие на территории Главного адмиралтейства в Санкт-Петербурге стало отмечать наступление 12 часов дня. Заметим, что данная традиция возникла спустя 30 лет после выхода книги Снегирева.
Но вернемся к Петру Великому. Привычка выпивать рюмку тминной, полынной или анисовой водки в 11 часов выработалась у царя вовсе не из-за горячей любви к алкогольным напиткам. Причина была в режиме дня Петра Алексеевича. Как известно, он относился к числу «жаворонков» – ложился в 9 часов вечера и вставал в пятом часу утра. Так что «прием рюмки» через девять часов после начала бодрствования уже не покажется нам ранним.
Раз уж мы упомянули распорядок дня Петра, то напомним и о его кулинарных пристрастиях. Меню обеда было обычно довольно однообразным. Щи, каши, жареное мясо с солеными огурцами или лимонами, студень, солонина и ветчина. Рыба и сладкие блюда исключались. Примечательная деталь – согласно запискам современников, Петру обедать было «все равно где и у кого, но охотнее всего у министров, генералов или посланников»… Как известно, первый российский император в быту был довольно-таки скуп.
Существует, впрочем, и другая версия происхождения выражения «адмиральский час». Согласно ей речь идет о двух часах отдыха после трудов праведных, которые следовали после традиционного полуденного обеда. Кстати, на судах Российского императорского флота послеобеденный сон блюли свято, особенно если речь шла об отдыхе нижних чинов.
Как известно, на кораблях Русского флота вставали очень рано. Рано и обедали. А после обеда команде полагался сон, причем отношение к отдыху экипажа было более чем почтительное. Вот что пишет об этом известнейший российский писатель-маринист Константин Станюкович (1843–1904):
«От двенадцати до двух часов по полудни команда отдыхает, расположившись на верхней палубе. На корвете тишина, прерываемая храпом. Отдых матросов бережется свято. В это время нельзя без особой крайности беспокоить людей. И вахтенный офицер отдает приказания вполголоса, и боцман не ругается.
Не все, впрочем, спят. Улучив свободное время, несколько человек, забравшись в укромные уголки, под баркас или в тень пушки, занимаются своими работами: кто шьет себе рубашку, кто тачает сапоги из отпущенного казенного товара».

Послеобеденный отдых нижних чинов на броненосном крейсере «Адмирал Нахимов»

Но все-таки главной традицией, привитой Петром Великим, было отношение к морю. Вот что писали современники в этой связи о пристрастиях первого российского императора:
«Карточной игры, охоты и тому подобного он не жалует, и единственную его потеху, которою он резко отличается от всех других монархов, составляет плавание по воде. Вода, кажется, настоящая его стихия, и он нередко катается по целым дням на буере или шлюпке… Эта страсть доходит в царе до того, что его от прогулок по реке не удерживает никакая погода: ни дождь, ни снег, ни ветер. Однажды, когда река Нева уже стала и только перед дворцом оставалась еще полынья, окружностью не более сотни шагов, он и по ней катался взад и вперед на крошечной гичке» .
Особое отношение у Петра было к его первому кораблю – знаменитому ботику, до сих пор сохраняемому в Центральном военно-морском музее Санкт-Петербурга как старейшая российская военно-морская реликвия.
Достоверной информации о происхождении этого небольшого суденышка (по некоторым данным, оно именовалось «Святой Николай») нет, но исследователи сходятся на том, что он прибыл в Россию приблизительно в 1640 годах, а затем долгое время лежал в одном из сараев дворцового села Измайлово. В мае 1688 года ботик отремонтировали, после чего Петр катался на нем по Яузе и в Просяном пруду, причем как на веслах, так и под парусом.
Последний раз на плаву ботик был в августе 1723 года, когда он встречал молодой Балтийский флот. На руле был Петр Великий, в роли квартирмейстера и под именем Петра Михайлова. На веслах сидели вице-адмиралы Петр Сиверс (умер в 1742 году) и Томас Гордон (умер в 1741 году), контр-адмиралы Наум Сенявин (умер в 1738 году) и Томас Сандерс (умер в 1743 году). Вице-адмирал Александр Меншиков (1673–1729) исполнял обязанности лотового . Фельдцейхмейстер флота Кристиан Отто (умер в 1725 году) был канониром. Командовал ботиком 62-летний генерал-адмирал Федор Апраксин (1661–1728). Ботик на буксире торжественно прошел вдоль колонны боевых кораблей; ему салютовало более полутора тысяч орудий, на что суденышко отвечало выстрелами из своих мелкокалиберных пушечек.

Ботик Петра Великого

Учитывая роль ботика в создании флота, который, одержав ряд блистательных побед над шведами, прочно утвердился на Балтийском море и способствовал достижению победы в Северной войне, Петр I отдал указ, обязывающий все торжества на воде в день заключения Ништадтского мира начинать смотром кораблей и участием в нем ботика. Однако после смерти Петра I этот указ был предан забвению. Лишь в 1761 году в Петропавловской крепости по проекту архитектора Александра Виста был сооружен павильон «Ботный дом».
Ботик всего лишь несколько раз покидал свой «дом». При праздновании столетия Санкт-Петербурга 16 мая 1803 года «Дедушка русского флота» находился на шкафуте стоявшего в Неве 110-пушечного корабля «Гавриил». Почетными стражами ботика были четыре столетних моряка Петровского времени, доставленные в Санкт-Петербург специальным императорским распоряжением.
В 1872 году ботик проделал в железнодорожном вагоне длительное путешествие в Москву, где открывалась Политехническая выставка, посвященная двухсотлетию со дня рождения Петра Великого. Морской отдел выставки начинался, естественно, осмотром знаменитого кораблика.
В 1928 году ботик из Петропавловской крепости перевезли в Петергоф и поместили в бывшем Птичьем вольере. В августе 1940 года исполком Ленсовета постановил передать судно на вечное хранение в Центральный военно-морской музей, который с тех пор он покидал только с июля 1941 года по март 1946 года, для эвакуации в Ульяновск.
И, наконец, расскажем о том, что собой представляет ботик. Это дубовое парусно-гребное судно, отделанное декоративной резьбой. Днище кораблика обито медными листами для предотвращения гниения. Водоизмещение его составляет 1,28 т, длина – 6,1 м, ширина – 1,97 м, осадка – 0,3 м, высота мачты – 6,61 м. Ботик нес четыре небольших орудия.

Усадьба «Ботик» близ Переяславля-Залесского

Ботик, хранящийся в Санкт-Петербурге, – не единственное сохранившееся до наших дней судно, на котором ходил Петр. В старинном русском городе Переяславле-Залесском, расположенном в Ярославской области на берегу Плещеева озера, до сих пор можно видеть транспортный бот конца XVII века «Фортуна» – судно потешной флотилии Петра Алексеевича. Ботик хранится в специальной усадьбе-музее, открытой еще в 1803 году.

Герб Переяславля-Залесского

«Фортуна» несколько больше «Дедушки Русского флота». Длина ее составляет 7,3 м, а ширина – почти 2,9 м. Парусно-весельное судно (оно имело 10 уключин для весел и мачту) предназначалось для перевозки людей и грузов. Построено оно из мореного дуба и сосны.
«Фортуна» – последнее сохранившееся судно флотилии из числа строившихся зимой 1691–1692 года и ходивших по некогда глубокому озеру в навигацию 1692 года. Всего в потешных баталиях участвовало более сотни судов различных классов: три яхты, карбасы , галеры и боты. Было даже два настоящих парусных корабля о 30 пушках каждый – «Марс» и «Анна». Флотилия сберегалась царским указом, однако сгорела во время сильнейшего пожара 1783 года.

Бот «Фортуна»

Впрочем, сейчас флотилии было бы трудно бороздить воды озера. За последние 300 лет уровень воды в озере понизился более чем на 2 метра.
В дальнем плавании к морской глади всегда относились как к чему-то тайному и неизведанному, что человек до конца познать никогда не сможет. Неслучайно торговые моряки (включая убеленных сединами капитанов) старались задобрить океаны, бросая в воду золотые монеты. Особенно дурной славой пользовались Индийский и Тихий (Великий) океаны.
Простым матросам такая роскошь была не по карману. Они предпочитали молебны, которые командиры кораблей считали необходимым отслужить перед началом длинного и тяжелого перехода. Причем участие в нем принимали не только нижние чины, но и командный состав. «…Море с его опасностями не особенно по душе сухопутному русскому человеку», – писал Станюкович. Кроме того, каждый матрос считал своим долгом на прощание перекреститься на шпили соборов Кронштадта, Севастополя, Ревеля или иного порта.
Теперь самое время перейти к суевериям – моряки всегда обращали внимание на приметы разного рода.
«Дело в том, что моряки, как и охотники, не вполне свободны от суеверий, и в частности верят в приметы. Как легко… несчастье могло быть сочтено за дурное предзнаменование, и тогда прощай хорошее настроение, столь необходимое в плавании, подобном нашему. Известно, что дело уже наполовину загублено, если потеряна вера в его счастливое окончание. Ведь команда, считающая себя обреченной, не станет с должным рвением выполнять приказания командира, а будет на свою же погибель затруднять ему командование», – писал почти 180 лет назад российский кругосветный мореплаватель Отто Коцебу .
В большинстве своем моряки крайне неодобрительно относятся к выходу в море 13-го числа, особенно если оно выпадает на понедельник либо на пятницу. Число «чертовой дюжины» действовало на мореплавателей просто удручающе и нередко приводило к тому, что капитаны предпочитали пересидеть лишний день в порту, нежели выбирать якорь в «неприятный» день.
Другое суеверие напрямую связано с прекрасным полом (справедливости ради отметим, что характерно оно для моряков всего мира). В этой связи интересно обратиться к воспоминаниям советского наркома военно-морского флота Николая Кузнецова (1904–1975), описывающего в своих воспоминаниях то, как к этому суеверию относились в «старшем классе» – среди офицеров британского флота (история относится к периоду Великой Отечественной войны).

Офицеры и команда броненосца береговой обороны «Русалка»

«На… крейсере «Кент»… из Мурманска в Англию отправилась наша профсоюзная делегация…. В составе делегации была и известная общественная деятельница К.И. Николаева.
Значительно позже Майский рассказал мне о неожиданных трудностях, с которыми ему пришлось столкнуться на этом крейсере… Командир «Кента» не хотел брать на корабль нашу делегацию, во-первых, потому, что в ней было 13 человек, а во-вторых, из-за того, что в ее составе была женщина…
Опытный и находчивый дипломат, Майский быстро вышел из положения. Он попросил включить его в состав делегации, и пассажиров стало четырнадцать. А о Николаевой сказал, что она борется за общие интересы Советского Союза и Англии, поэтому для нее должно быть сделано исключение. На том и порешили.
На обратном пути из Англии в СССР нашу делегацию взяли на борт крейсера «Адвенчер» с неменьшим трудом: к тринадцати ее членам пришлось срочно присоединить одного журналиста.
И все же крейсер не миновал беды: он столкнулся в море с танкером и, получив повреждение, вынужден был вернуться в свою базу. Англичане, конечно, не замедлили объяснить случившееся тем, что на корабле была женщина. Так Клавдия Ивановна Николаева стала «виновницей» ущерба, понесенного британским флотом».
Отдельно стоит сказать о суеверных штурманах парусной эпохи. Особенно они не любили вопросов о сроках прихода в порт назначения. Типичным примером такого штурмана могут служить слова персонажа повести Станюковича «Вокруг света на «Коршуне». Степан Ильич Овчинников: «В море не очень-то можно рассчитывать. Придем, когда придем!» Именно поэтому в вахтенном журнале никогда не обозначается порт назначения корабля.
Указывать с берега пальцем на выходящий из гавани корабль – значит обречь судно и всех моряков на его борту на неминуемую гибель. А палец, направленный в небо, приносит шторм.
Если же молодые офицеры начинали иронизировать относительно даже самой возможности урагана и шторма, то старики-судоводители приходили в состояние тихой ярости:
«Типун вам на язык…. Встретим, так встретим, а нечего о нем говорить!» – резко отвечает Степан Ильич на «бестактный» вопрос мичмана Лопатина.
Более того, в сильный шторм среди многих моряков было принято надевать, как перед гибелью, свежее белье.
Не стоило и ругать только что закончившуюся бурю. «Прошла, и слава Богу», – говорили штурмана.
С парусных времен сохранилось другое суеверие – не стоит начинать собирать вещи, пока не отдан якорь и не закреплены швартовы. Кроме того, на палубу нельзя ступать правой ногой, на ней нельзя свистеть и плеваться, а также выходить на нее без головного убора. Нехорошо, если на стоянке на клотик мачты сядет ворона.
Крайне дурная примета – случайно уронить за борт ведро или швабру. Будет шторм. И это при том, что швабра помогает бороться со штилем. Для того чтобы появился попутный ветер, ею надо поболтать за бортом. Неплохо помогает в этом случае и выбрасывание за борт старой швабры. Но как только потянуло ветерком, швабру надо срочно убрать в трюм.
Ветер также призывали царапаньем мачты со стороны, откуда он ожидался. А вот свистеть, вопреки расхожему мнению, вообще в плавании не рекомендовалось. Тот звук был крайне не по душе морским божествам.
Даже безобидное постукивание в море по стеклянному стакану означает смерть в морской воде. Что же касается легендарных крыс, покидающих корабль перед его гибелью, то для такого поведения есть веские причины. Неприятные хвостатые животные не выносят сырости, и их бегство означает, что на судне открылась течь. Поэтому старые моряки точно знали – если с корабля побежали крысы, стоит проверить, нет ли в трюме течи.
Есть, конечно, и хорошие приметы. Удачу приносит подкова над дверью капитанской каюты – кораблю будет всегда сопутствовать удача. У русских моряков подкову принято вешать «рогами» вниз. Как утверждают, подкова была прибита на одной из мачт «Виктори» – флагманского корабля адмирала Горацио Нельсона. Хотя пользу лично Нельсону она принесла относительную – адмирал хотя и разбил соединенный франко-испанский флот у мыса Трафальгар, но и сам погиб в сражении. Сама «Виктори», жестоко пострадавшая в бою, до сих пор находится в строю Британского флота. Более того, именно она официально является флагманским кораблем флота, действующего в водах метрополии.
Для женщин считалось очень хорошим предзнаменованием прикоснуться к воротнику морского офицера – видимо, расшитые золотом вороты притягивали к представительницам прекрасного пола «золотых» кавалеров. И если про опасности пребывания на борту женщины мы уже говорили, то наличие на корабле ребенка – примета более чем хорошая.
Самое удивительное, что моряки прекрасно относятся к котам на борту, особенно – к черным. Этот зверь, крайне опасный на берегу, приносит удачу. Хорошей приметой считается чихание на правом борту, хотя щекотание в носу человека, стоящего у левого борта, может привести к кораблекрушению.
Чрезвычайно хорошая примета – встреча в открытом море с китом. Но встреча с ним в тех местах, где этих морских гигантов раньше не видели, сулит мало хорошего. Китобои, само собой, не в счет.
Особое место в сердцах моряков занимают чайки. Во многих странах существует поверье, что именно в них переселяются души погибших в море. Однако те, кому приходилось плыть в одиночку в открытом море, относятся к чайкам крайне настороженно – налетая голодной стаей, эти с виду безобидные крикливые птицы могут наброситься и заклевать до смерти.

Броненосец «Орел»

Суеверия очень часто возникали даже на самой безобидной почве.
В октябре 1904 года при выходе из Кронштадтской гавани в составе 2-й эскадры Тихого океана под командованием контр-адмирала Зиновия Рожественского эскадренный броненосец «Орел» сел на мель – сильный восточный ветер резко понизил глубину воды. Был вызван землечерпательный караван, и корабль продолжил путь, однако моряки – как матросы, так и офицеры – еще долго шептались о том, что «Кронштадт не пускает нас на войну».

Подводная лодка «Акула»

«Эти два дня, пока землечерпалки рыли для нас канал, офицеры нашего броненосца ходили с хмурыми лицами и ворчали на все и вся», – писал позже в своих воспоминаниях мичман с «Орла» князь Язон Туманов .
Существовали и традиции, принятые на том или ином корабле.
Так, на погибшей в 1915 году подлодке «Акула» было принято пить чай из настоящего самовара, причем не только на берегу, но и в плавании. Двухведерный тульский агрегат в сопровождении мешка березовых чурок и сосновых шишек брали в каждое плавание. Первая кружка подносилась командиру, затем оделяли офицеров и нижних чинов. Такого рода чаепития сплачивали экипаж, превращая его в единый организм.

Глава 2
«На флаг и гюйс!»

Сразу скажем, что флагов корабль несет несколько.
Самым главным знаменем корабля являлся кормовой Андреевский флаг – прямоугольное белое полотнище с голубым диагональным крестом. Такой крест был принят в честь небесного покровителя России – Святого апостола Андрея Первозванного. Как говорил Петр Великий, «флаг белый, через который синий крест Святого Андрея, того ради, что от сего апостола приняла Россия святое крещение».
Согласно легендам, зафиксированным анналами Русской православной церкви, Святой Андрей бывал на территории Российской империи с миссионерской миссией.
Дело было так.
После Сошествия Святого Духа на апостолов апостол Андрей отправился с проповедью Слова Божия в восточные страны. Он прошел Малую Азию, Фракию, Македонию, дошел до Дуная. Затем Андрей посетил побережье Черного моря, Крым, Причерноморье и по Днепру поднялся до места, где стоит теперь город Киев. Здесь он останавливался у Киевских гор на ночлег. Встав утром, он сказал бывшим с ним ученикам: «Видите ли горы эти? На этих горах воссияет благодать Божия, будет великий город, и Бог воздвигнет много церквей». Апостол поднялся на горы, благословил их и водрузил крест. Помолившись, он поднялся еще выше по Днепру и дошел до поселений славян, где был основан Новгород.
Примечательно, что похожий флаг имеет Шотландия. Правда, у шотландцев диагональный белый крест лежит на синем фоне. И это не случайно – Святой Андрей Первозванный является небесным покровителем шотландцев.
В знакомом нам ныне виде Андреевский флаг появился не сразу. Согласно ряду источников, корабли потешной петровской флотилии, бороздившие воду Плещеева озера, несли Андреевский крест, наложенный на полотнище нашего современного государственного трехцветного флага, именовавшегося в те времена «флагом царя Московского».
В 1668–1697 годах российский кормовой военно-морской флаг представлял собой красное полотнище с синим прямым крестом, лучи которого немного не доходили до краев знамени. В левом верхнем и правом нижнем углах располагались белые прямоугольники. Бушпритный флаг (будущий кайзер-флаг) был точно таким же, только без красного фона.

"Альбатрос", как с гордостью сообщили его создатели, укомплектован оборудованием, произведенным в Германии, Голландии, Италии, Франции, Норвегии, Финляндии, Великобритании, США, Австралии. В комплект этой запредельной роскоши входит, например, мебель повышенной комфортности, отделанная шпоном красного дерева,- завидуй, Абрамович! Имеются салон, кабинет, спальня...
Наивный спросит: а спальня-то зачем? Для дальних увеселительных круизов VIP-катер вроде бы не предназначен. А затем, видимо, что на флоте существует святое понятие "адмиральский час" - время расслабленной послеобеденной дремы. Вдруг захочется малость соснуть, принимая парады?
Представлен широкой публике "Альбатрос" будет на открывающемся сегодня 3-м Санкт-Петербургском международном военно-морском салоне. А тем временем на "Северной верфи" строится еще один катер, аналогичный "Альбатросу", планируется закладка третьего, а там, глядишь, и четвертого, шестого... Так что скоро у нас может появиться целая VIP-флотилия.
Сколько стоит одна такая игрушка, на предприятии назвать отказались, сославшись на коммерческую тайну. Но нам удалось узнать цену - порядка 3 миллионов долларов. Эти деньги, к примеру, очень пригодились бы для доводки морского баллистического ракетного комплекса "Булава", с которым мучаются уже много лет. Ну не летит ракета - хоть плачь. Последние три пуска были неудачными.
Тем не менее главком ВМФ адмирал Владимир Масорин полон оптимизма. По его словам, самый печально знаменитый флотский долгострой - атомная стратегическая подводная лодка "Юрий Долгорукий", заложенная еще в 1996-м и спроектированная специально под "Булаву" - будет вооружен этой ракетой уже в следующем году. Тумана добавил начальник управления заказов и поставок кораблей, морского вооружения и военной техники Минобороны РФ вице-адмирал Анатолий Шлемов, сказавший, что хотя лодка будет принята на вооружение в 2008 году, но в боевой состав флота она войдет только после проведения всех испытаний ракетного комплекса. То есть неизвестно когда. Возможно, мы получим в 2008-м новый ракетоносец без его главного оружия.
Вот что сказал нам по этому поводу бывший командующий Черноморским флотом известный подводник-атомник Герой России адмирал Эдуард Балтин:
- Прежде чем принимать новую ракету на вооружение, она должна совершить десять успешных пусков из десяти. Невозможно поверить, что за год с "Булавой" это произойдет. И еще. Американцы, как они сами говорят, на создание морской твердотопливной ракеты потратились больше, чем на полет на Луну. Это невероятно сложная техническая задача. Я не уверен, что Московский институт теплотехники - разработчик этой ракеты - с ней справится.
Не только Балтин - многие специалисты-ракетчики не верят, что "Булава" в установленный срок будет доведена до ума. Что происходит с ее испытаниями? С этим вопросом я обратился к руководителю Федерального агентства по промышленности Борису Алешину. Его ответ был лаконичен:
- Сейчас делается все для того, чтобы устранить недостатки ракеты. Больше никаких комментариев.
А вот еще повод для сомнений. Последние годы убеждают: если какой-либо проект корабля в России принят к реализации, это еще не означает, что флот его хоть когда-нибудь получит. Так произошло, например, со строительством сторожевого корабля "Новик", заложенного на калининградском заводе "Янтарь" в 1997 году и пышно названного "кораблем XXI века". Проект на полпути прихлопнули, признав ошибкой. Правда, перед этим затратили на него около 2,5 млрд. рублей.
Но во все новых и новых грандиозных идеях недостатка нет. Недавно главком ВМФ адмирал Масорин, заявил, что в России к 2015 году планируется построить атомный авианосец водоизмещением 50 тыс. тонн и с 30 самолетами и вертолетами на борту. По мнению уже упоминавшегося адмирала Балтина, это чистейшей воды утопия. И так считают очень и очень многие специалисты. Ведь чтобы построить авианосец к указанному сроку, его надо вот-вот закладывать на верфи. По крайней мере в ближайшие годы наш военный бюджет такие гигантские расходы не потянет.
В общем, утешаться остается хотя бы тем, что ВМФ РФ все же потихоньку пополняется. Адмиральскими катерами из красного дерева. К тому же со спальнями. А в них какие только сны не приснятся...
КОМПЕТЕНТНОЕ МНЕНИЕ
Адмирал флота Иван Капитанец, бывший первый заместитель главкома ВМФ СССР:
- Флот строит не главком, а государство. В принципе авианосцы иметь было бы неплохо. Но на государственном уровне, насколько мне известно, таких задач не ставится. А насчет "Альбатроса"... У меня в свое время был стандартный катер давней советской постройки. Никаких неудобств я на нем не испытывал.
А В ЭТО ВРЕМЯ
На днях в Москву из Каспийска доставлен уникальный экраноплан "Орленок". Построенный в советские годы, он далеко опередил любые зарубежные аналоги. Теперь "Орленок" будет переоборудован в музей. Вряд ли это событие вызовет радость у военных моряков. Экранопланы типа "Орленок" создавались для переброски морских десантов. Всего было построено пять таких со взлетной массой 120 тонн. Самолетокорабль так и не был принят на вооружение. Уникальный проект закрыли за неимением финансовых средств.

Моряки народ добродушный, но со странностями: иногда даже незначительная мелочь может вывести их из состояния равновесия.

Никогда в присутствии моряка не говорите «кОмпас». Незамедлительно съязвят: «кОмпас» у пионеров на ремешке, а прибор называется «компАс». Ещё на судне есть прибор, которым колят орехи и измеряют глубину. Называется — секстан. И к сексу он имеет отношение опосредованное. Ну, это так, ремарка для извращенцев.

Никогда не говорите — «лестница». Презрительно фыркнут и вовсе промолчат: на судне нет «лестниц», есть трапы. Нет «стен», есть переборки. Нет «потолка», есть подволок. Нет «окон», есть иллюминаторы. Нет «порога», есть комингс. На комингс никогда не наступают, его уважительно перешагивают. И никогда не путайте якорные смычки со смычками города с деревней. Даже мысленно.

На судне есть тумбы для швартовных концов. Они обычно парные, называются «кнехты» и выглядят вот так:

На первый взгляд, кнехты — вполне удобная вещь, чтобы присесть. Ошибка. Никогда не садитесь на кнехт. Считается, что в этом случае вы сели на голову боцману. Почему на голову и именно боцману? Да кто ж его знает? Наверно, потому, что кнехт пустотелый. Чёрный юмор, но боцман, действительно, обидится, если увидит вас верхом на кнехте. Опять же, кнехты металлические. Сидение на них ничуть не прибавляет здоровья. Усиленные, крупные кнехты называются битенгами. Причальные кнехты на берегу тоже называют битенгами. Ну, как бы их не называли, а то, что расстояние на причале между двумя соседними битенгами равняется 25 метров — факт. И этот факт помогает ориентироваться, какое расстояние осталось до причала при швартовке.

Кстати, швартовные концы — это верёвки такие. Верёвок на флоте, как вы уже поняли, тоже нет. А концы — всегда. И некоторые из них имеют свои названия: кабели, тросы, фалы, шнуры, лини. (можете — продолжайте). А ещё есть концы, которые имеют имена собственные. Для примера приведу фразу из Священного Писания: «Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богачу войти в царствие небесное». Так вот: глубоко заблуждаются те, кто понимают это высказывание в прямом смысле и в красках представляют себе, как горбатую скотину стараются протащить через отверстие в игле. «Верблюдом» в те времена называли очень толстый швартовный трос, который сейчас в обиходе именуют «понедельником».

На судне много чего есть. Любят, например, моряки называть разные девайсы птичьими именами: глухарь, утка, лебёдка, гусак, канарей-блок. Ещё кто-нибудь может продолжить?

Что ж, моряк — птица гордая, хоть и крестьянин по сути («пахарь голубой нивы»). Каждый первый — орёл, а каждый второй — сокол.

Если есть на судне помещения, в которые нужно просить разрешения, прежде чем войти, моряк обязательно скажет «разрешите?» и никогда не произнесёт «можно?»

Не принято в рулевой рубке стоять спиной к направлению движения, также, как и плевать или мусорить на палубу. Этим вы выказываете неуважение и к судну, и к морю. Не принято свистеть. Это ещё со времён парусного флота.

Происхождение обычаев и традиций в русском военно-морском флоте

Петр Великий, создавая в конце XVII - начале XVIII века военно-морской флот, пригласил в Россию немалое количество моряков-иностранцев. Военные советники и эксперты (выражаясь языком современности) - англичане, голландцы, испанцы, датчане, норвежцы, представители других морских держав того времени - везли в Россию не только свой боевой опыт. Вместе с ними на первые корабли царя Московского пришли и многочисленные традиции, много лет существовавшие в море. Многие из этих традиций не забыты и до наших дней.

Количество заимствований из иностранных флотов на кораблях под Андреевским флагом было огромным. И это неудивительно. Ведь своих военно-морских традиций Россия не имела. А иностранцы, приходившие служить под русский флаг и за русское золото, старались обустроить свою службу так, чтобы она не отличалась от того уклада, что им был привычен на протяжении многих лет. И если обратиться к военно-морской терминологии петровского времени, то легко заметить, что русский язык занимал в ней не самое почетное место - впрочем, это было характерно для всех отраслей тогдашней повседневной жизни. Обратимся к Морскому уставу Петра Великого (к этому интереснейшему документу мы будем возвращаться еще неоднократно). Нетрудно заметить, что практически вся морская терминология существует в нем как калька с иностранных языков. Впрочем, такое «неравноправие» сохранилось и до наших времен, а некое объяснение тому также содержится в Морском уставе, действовавшем, с изменениями, до октября 1917 года.

«Флот» слово есть французское. Сим словом разумеется множество судов водных, вместе идущих, или стоящих, как воинских, так и купецких», - писал Петр. Несколько ниже указывается, «сколько каких чинов людей надлежит быть на корабле какого ранга». Из 43 «чинов» иностранные названия носят 25.

Но жизнь моряков на суше и на море складывалась не только из иностранных, но и чисто российских деталей. Неслучайно же Морской устав Петра ни разу не упоминает о первенстве «старшего класса» перед молодым Русским флотом.

Говоря о традициях российского происхождения, чаще всего упоминают «питие, определяющее сознание», а также страсть отечественных морских офицеров к сквернословию. Достаточно почитать книги А. С. Новикова-Прибоя, где моряки показаны в далеко не лучшем свете. Но не секрет, что в иностранных флотах пили ничуть не меньше, да и ругались вовсе не хуже. Ниже мы попробуем понять, какое значение «окончания, не имеющие отношения к службе», а также алкоголь имели для русских моряков.

Не стоит забывать о таких, безусловно, положительных традициях, как коллективность в принятии важных решений, взаимная выручка. Они ведь тоже чисто российские, выстраданные сотнями лет.

Морской устав, например, давал право опытным офицерам высказывать свое мнение о предстоящей боевой операции:

«Если от вышних офицеров указами что повелено будет; а против того кто имеет припомнить нечто, через которое он часть ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА интерессу более вспомощи, или спасаемое как несчастие и вред отвратить тогда он должен сие честно своему командиру донесть, или, когда он во время к тому иметь будет, мнение свое и Генералу Адмиралу, или вышнему начальнику самому с покорностию объявить, буде же его доношение не за благо изобретено будет, тогда долженствует он то чинить, что ему повелено будет».

Некоторые традиции ведут свою историю и от самого Петра либо связываются с ним. Например, все тот же пресловутый «адмиральский час», благодаря которому за моряками прочно закрепилась слава людей, начинающих «закладывать за воротник» еще задолго до обеда.

Для начала отметим, что точной информации о времени возникновения данного понятия, по сути, не существует. Более того, вполне возможно, что к основателю Русского флота оно вовсе не имеет никакого отношения.

Как писал в своей книге «Русские в своих пословицах» профессор Московского университета археолог Иван Михайлович Снегирев (1793–1868), выражение «адмиральский час» напоминает нам об обычае «основателя Российского флота в одиннадцать часов после трудов пить водку с сотрудниками своими».

Итак, изначально «адмиральский час» - это 11 утра. Но почему тогда время «часа» обычно ассоциируется с полуднем и именно с флотом? Ведь «сотрудники» вовсе не обязательно должны быть моряками и тем более - адмиралами.

Все очень просто. Как утверждают санкт-петербургские краеведы, полуденное время стало именоваться «адмиральским часом» с 6 февраля 1865 года. Именно в этот день орудие на территории Главного адмиралтейства в Санкт-Петербурге стало отмечать наступление 12 часов дня. Заметим, что данная традиция возникла спустя 30 лет после выхода книги Снегирева.

Но вернемся к Петру Великому. Привычка выпивать рюмку тминной, полынной или анисовой водки в 11 часов выработалась у царя вовсе не из-за горячей любви к алкогольным напиткам. Причина была в режиме дня Петра Алексеевича. Как известно, он относился к числу «жаворонков» - ложился в 9 часов вечера и вставал в пятом часу утра. Так что «прием рюмки» через девять часов после начала бодрствования уже не покажется нам ранним.

Раз уж мы упомянули распорядок дня Петра, то напомним и о его кулинарных пристрастиях. Меню обеда было обычно довольно однообразным. Щи, каши, жареное мясо с солеными огурцами или лимонами, студень, солонина и ветчина. Рыба и сладкие блюда исключались. Примечательная деталь - согласно запискам современников, Петру обедать было «все равно где и у кого, но охотнее всего у министров, генералов или посланников»… Как известно, первый российский император в быту был довольно-таки скуп.

Существует, впрочем, и другая версия происхождения выражения «адмиральский час». Согласно ей речь идет о двух часах отдыха после трудов праведных, которые следовали после традиционного полуденного обеда. Кстати, на судах Российского императорского флота послеобеденный сон блюли свято, особенно если речь шла об отдыхе нижних чинов.

Как известно, на кораблях Русского флота вставали очень рано. Рано и обедали. А после обеда команде полагался сон, причем отношение к отдыху экипажа было более чем почтительное. Вот что пишет об этом известнейший российский писатель-маринист Константин Станюкович (1843–1904):

«От двенадцати до двух часов по полудни команда отдыхает, расположившись на верхней палубе. На корвете тишина, прерываемая храпом. Отдых матросов бережется свято. В это время нельзя без особой крайности беспокоить людей. И вахтенный офицер отдает приказания вполголоса, и боцман не ругается.

Не все, впрочем, спят. Улучив свободное время, несколько человек, забравшись в укромные уголки, под баркас или в тень пушки, занимаются своими работами: кто шьет себе рубашку, кто тачает сапоги из отпущенного казенного товара».

Но все-таки главной традицией, привитой Петром Великим, было отношение к морю. Вот что писали современники в этой связи о пристрастиях первого российского императора:

«Карточной игры, охоты и тому подобного он не жалует, и единственную его потеху, которою он резко отличается от всех других монархов, составляет плавание по воде. Вода, кажется, настоящая его стихия, и он нередко катается по целым дням на буере или шлюпке… Эта страсть доходит в царе до того, что его от прогулок по реке не удерживает никакая погода: ни дождь, ни снег, ни ветер. Однажды, когда река Нева уже стала и только перед дворцом оставалась еще полынья, окружностью не более сотни шагов, он и по ней катался взад и вперед на крошечной гичке».

Теперь самое время перейти к суевериям - моряки всегда обращали внимание на приметы разного рода.

В большинстве своем моряки крайне неодобрительно относятся к выходу в море 13-го числа, особенно если оно выпадает на понедельник либо на пятницу. Число «чертовой дюжины» действовало на мореплавателей просто удручающе и нередко приводило к тому, что капитаны предпочитали пересидеть лишний день в порту, нежели выбирать якорь в «неприятный» день.

Другое суеверие напрямую связано с прекрасным полом (справедливости ради отметим, что характерно оно для моряков всего мира). В этой связи интересно обратиться к воспоминаниям советского наркома военно-морского флота Николая Кузнецова (1904–1975), описывающего в своих воспоминаниях то, как к этому суеверию относились в «старшем классе» - среди офицеров британского флота (история относится к периоду Великой Отечественной войны).

«На… крейсере «Кент»… из Мурманска в Англию отправилась наша профсоюзная делегация…. В составе делегации была и известная общественная деятельница К. Н. Николаева.

Значительно позже Майский рассказал мне о неожиданных трудностях, с которыми ему пришлось столкнуться на этом крейсере… Командир «Кента» не хотел брать на корабль нашу делегацию, во-первых, потому, что в ней было 13 человек, а во-вторых, из-за того, что в ее составе была женщина…

Опытный и находчивый дипломат, Майский быстро вышел из положения. Он попросил включить его в состав делегации, и пассажиров стало четырнадцать. А о Николаевой сказал, что она борется за общие интересы Советского Союза и Англии, поэтому для нее должно быть сделано исключение. На том и порешили.

На обратном пути из Англии в СССР нашу делегацию взяли на борт крейсера «Адвенчер» с неменьшим трудом: к тринадцати ее членам пришлось срочно присоединить одного журналиста.

И все же крейсер не миновал беды: он столкнулся в море с танкером и, получив повреждение, вынужден был вернуться в свою базу. Англичане, конечно, не замедлили объяснить случившееся тем, что на корабле была женщина. Так Клавдия Ивановна Николаева стала «виновницей» ущерба, понесенного британским флотом».

Отдельно стоит сказать о суеверных штурманах парусной эпохи. Особенно они не любили вопросов о сроках прихода в порт назначения. Типичным примером такого штурмана могут служить слова персонажа повести Станюковича «Вокруг света на «Коршуне». Степан Ильич Овчинников: «В море не очень-то можно рассчитывать. Придем, когда придем!» Именно поэтому в вахтенном журнале никогда не обозначается порт назначения корабля.

Указывать с берега пальцем на выходящий из гавани корабль - значит обречь судно и всех моряков на его борту на неминуемую гибель. А палец, направленный в небо, приносит шторм.

Если же молодые офицеры начинали иронизировать относительно даже самой возможности урагана и шторма, то старики-судоводители приходили в состояние тихой ярости.

Более того, в сильный шторм среди многих моряков было принято надевать, как перед гибелью, свежее белье.

Не стоило и ругать только что закончившуюся бурю. «Прошла, и слава Богу», - говорили штурмана.

С парусных времен сохранилось другое суеверие - не стоит начинать собирать вещи, пока не отдан якорь и не закреплены швартовы. Кроме того, на палубу нельзя ступать правой ногой, на ней нельзя свистеть и плеваться, а также выходить на нее без головного убора. Нехорошо, если на стоянке на клотик мачты сядет ворона.

Крайне дурная примета - случайно уронить за борт ведро или швабру. Будет шторм. И это при том, что швабра помогает бороться со штилем. Для того чтобы появился попутный ветер, ею надо поболтать за бортом. Неплохо помогает в этом случае и выбрасывание за борт старой швабры. Но как только потянуло ветерком, швабру надо срочно убрать в трюм.

Ветер также призывали царапаньем мачты со стороны, откуда он ожидался. А вот свистеть, вопреки расхожему мнению, вообще в плавании не рекомендовалось. Тот звук был крайне не по душе морским божествам.

Даже безобидное постукивание в море по стеклянному стакану означает смерть в морской воде. Что же касается легендарных крыс, покидающих корабль перед его гибелью, то для такого поведения есть веские причины. Неприятные хвостатые животные не выносят сырости, и их бегство означает, что на судне открылась течь. Поэтому старые моряки точно знали - если с корабля побежали крысы, стоит проверить, нет ли в трюме течи.

Есть, конечно, и хорошие приметы. Удачу приносит подкова над дверью капитанской каюты - кораблю будет всегда сопутствовать удача. У русских моряков подкову принято вешать «рогами» вниз. Как утверждают, подкова была прибита на одной из мачт «Виктори» - флагманского корабля адмирала Горацио Нельсона. Хотя пользу лично Нельсону она принесла относительную - адмирал хотя и разбил соединенный франко-испанский флот у мыса Трафальгар, но и сам погиб в сражении. Сама «Виктори», жестоко пострадавшая в бою, до сих пор находится в строю Британского флота. Более того, именно она официально является флагманским кораблем флота, действующего в водах метрополии.

Для женщин считалось очень хорошим предзнаменованием прикоснуться к воротнику морского офицера - видимо, расшитые золотом вороты притягивали к представительницам прекрасного пола «золотых» кавалеров. И если про опасности пребывания на борту женщины мы уже говорили, то наличие на корабле ребенка - примета более чем хорошая.

Где-то обижают моряков?Круинговые компание кидают на деньги? Бывшие коллеги, с которыми лучше не иметь дел? Шлите нам и мы опубликуем это как анонимный слух.

Свежие записи

Русский язык полон различных пословиц, поговорок, фразеологизмов и прочих крылатых выражений. Смысл многих из них за годы бытования в русской речи оказался практически утрачен, и далеко не каждый носитель языка сможет без труда "расшифровать" значение того или иного выражения. К таковым можно отнести и словосочетание "адмиральский час", которое сегодня крайне редко можно встретить в письменной и устной речи. Тем интереснее узнать его изначальное значение и историю.

История происхождения

По версии знаменитого исследователя и этнографа Ивана Михайловича Снегирева, происхождение фразеологизма "адмиральский час" является таким: во времена правления императора Петра Первого существовал своеобразный обычай. Около полудня, чаще всего около одиннадцати часов, царь и его подчиненные по адмиралтейству уходили на обеденный перерыв.

В это время они шли в так называемую австерию (или аустерию), питейное заведение, основанное по приказу самого Петра по образцу западных аналогов. В этих заведениях часто отдыхали иностранные гости и российская знать. В австериях подавали русские и иностранные алкогольные напитки. Сам царь всячески поощрял их существование, считая посещение таких заведений залогом сближения сословий в российском обществе.

Первая австерия в Российской империи находилась неподалеку от Троицкой пристани. Ее называли царской, так как именно туда заходил в обеденное время Петр Первый со своими подчиненными. По свидетельствам очевидцев, царь предпочитал в "адмиральский час" выпить рюмку анисовой водки, съесть крендель. После чего курил трубку, играл в шашки и беседовал с другими посетителями заведения.

Именно благодаря этому не совсем обычному ритуалу русского царя и возникло устойчивое выражение "адмиральский час" в значении выпить во время обеда или позднего завтрака. Выражение зачастую употреблялось в шутливой форме, таким образом можно было дать понять собеседнику о своем намерении выпить в обеденное время. Иногда также сопровождалось фразой "джентльмены пьют и закусывают".

Помимо Петра и людей, служивших на флоте, перерыв в одиннадцать часов также имели сенаторы и члены различных коллегий. Они, по примеру правителя, по пути домой тоже посещали австерии и выпивали там рюмку водки.

Приобретение популярности

Настоящую популярность в народе выражение "адмиральский час" получило в 1865 году, тогда была введена традиция выстрела пушки во дворе Адмиралтейства ровно в полдень, благодаря чему этот час и стали называть адмиральским.

В итоге фразеологизм стал означать скорее или позднего завтрака, чем употребление спиртного в первой половине дня, однако в устной и письменной речи все еще можно было встретить оба значения выражения.

В 1872 году знаменитую пушку перенесли в Петропавловскую крепость, а в 1934 году традицию ее и вовсе было решено отменить. Однако в честь юбилея Санкт-Петербурга в 1957 году выстрел снова начали производить ровно в полдень.

Употребление на флоте

Среди людей, служащих на флоте, чаще всего можно встретить выражение "адмиральский час" в значении послеобеденного сна. Перерыв по традиции начинается около 11-12 часов и длится от часа до двух. Традиция не является официальной, однако относительно широко распространена среди личного состава флота.

Практика отдыха личного состава поздним утром и после обеда существует и во многих других странах, включая Великобританию и Финляндию.

Место в языке сегодня

Сегодня крайне редко можно встретить в активном употреблении в устной и письменной речи устойчивое выражение "адмиральский час". Что означает фразеологизм, смогут ответить далеко не все носители языка, независимо от их образования и возраста.

Исключением могут являться разве что жители Санкт-Петербурга и Владивостока, где до сих пор жива традиция полуденного выстрела из пушки. К тому же в Санкт-Петербурге и области в магазинах можно встретить алкогольную продукцию под названием "Адмиральский час", что, безусловно, является отсылкой к изначальному значению фразеологизма. Также выражение все еще употребляется некоторыми матросами и морскими офицерами.

Тем не менее, выражение все еще можно встретить и на страницах всех крупных словарей русского языка, включая издания под редакцией Владимира Ивановича Даля, а также в "Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона".

Примеры употребления

Встретить выражение "адмиральский час" в наши дни можно, в первую очередь, в литературных произведениях восемнадцатого и девятнадцатого веков. Например, фразеологизм встречается в двух произведениях Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина: "Пошехонская старина" и "Помпадуры".

Затем, так как наступил уже "адмиральский час", господа чиновники отправились к помещику хлеба-соли откушать.

Также выражение встречается на страницах произведения Алексея Феофилактовича Писемского "Тысяча душ".

Адмиральский час давно пробил — не прикажете ли? Приимите!

В целом, хоть данный фразеологизм и редко можно встретить в повседневной речи современного носителя русского языка, знать его значение и уметь употреблять его в разговоре определенно нужно.

Северный Флот - от такого словосочетания веет холодом и студеными ветрами. Друзья-шекснинцы Д. Кудряшов и Д. Дианов призвались на Северный флот в мае 2008 года и оказались на крейсере «Петр Великий». Североморскую службу они провели под палящим солнцем в южных широтах: прошли «золотую точку», встретили морских пиратов, испытали девятибалльный шторм, «погуляли» по Ливии, Франции, ЮАР, Турции, Индии, и если бы не высокая волна, могли увидеть президента России.

Где ноги корабля

Ракетный крейсер "Петр Великий".
- Трюм - самый низ корабля, - рассказал Денис, - Мы отвечали за работу холодильных установок. Когда корабль находится в южных широтах, с помощью студеного воздуха охлаждаются приборы, боеприпасы, машины. До армии я учился на сварщика, поэтому и на корабле выполнял сварочные работы. Дел хватало. Например, для морпехов, обороняющих корабль от нападения, варил щиты, за которыми они стояли с автоматами.

Боевой поход

Хоть и служили на Северном Флоте, студеных морозов не почувствовали, - рассказывают ребята, - в армию призвали в мае, за полтора месяца прошли КМБ - курс молодого бойца, где разучивали уставы, занимались строевой. После присяги нас отвезли на корабль. Затем было пробное плавание по Баренцеву морю, и в сентябре экипаж крейсера получил боевую задачу выйти в Атлантический океан в южные широты. Вернулись в Североморск уже в марте, незадолго до дембеля.
- Какие моря бороздили?
- Прошли Баренцево и Норвежское море, оттуда - в Атлантику, через Гибралтарский пролив вошли в Средиземное море. В иностранные порты крейсер не заходил, слишком большой. Мы бросали якорь вдали от берега. Катерами нас доставляли на берег, и в течение четырех часов вместе с офицерами можно было погулять. Довелось побывать в Ливии, Турции, Франции. Походив по Средиземноморью, через Гибралтар мы снова вернулись в Атлантический океан и взяли курс на Венесуэлу.

Чтобы президента не укачало

Именно в это время президент России был в гостях у знаменитого скандалиста, ярого антиамериканиста, президента Венесуэлы Уго Чавеса. В планах Д.А. Медведева значилось посещение «Петра Великого».
Готовились к встрече российского президента серьезно: корабль красили, чистили до блеска, мыли. А потом наведалась федеральная служба охраны. Оценив волнение в заливе, они решили, что первому лицу государства находится здесь небезопасно. Роту почетного караула с «Петра Великого» перекинули на стоявший у венесуэлького причала «Адмирал Чабаненко». Туда и заглянул Д.А. Медведев, а громадный «Петр Великий» стоял на якоре в трех километрах от берега.
- Хотели увидеть президента, да не получилось, - подвели итог этой истории Денис и Дмитрий.

«Золотая точка» Земли

Из Венесуэлы «Петр Великий» направился к Африке. 28 декабря шекснинским парням довелось пройти так называемую среди моряков «золотую точку» Земли, то есть пересечение экватора с нулевым меридианом. Поскольку в морской традиции первое пересечение экватора - событие знаковое, на корабле устроили праздник Нептуна.
Д. Дианов: «Нас «крестили» соленой водой, обливая из ведер. Некоторых кидали в небольшой корабельный бассейн. Всем, кто первый раз пересек экватор, выдали свидетельство, подписанное командиром корабля. Через три д ня, невдалеке от ЮАР, мы отмечали Новый год. Встречали по московскому времени. Экипаж построился на юте корабля, где находится вертолетная площадка. Мичманы и матросы показали небольшой концерт. На большой экран транслировались снятые телевизионщиками сюжеты о нашем походе».
Д. Кудряшов: «В новогодний праздник я стоял на вахте в машинном отделении. К нам зашел командир корабля и поздравил с наступающим Новым годом».
- Из чего состоял праздничный обед?
- Рыба, рулет, лимонад, немного красного вина. Первоначально поход планировался на три месяца, и до 1 января корабль должен был вернуться в Североморск. Задача изменилась, и поход продлили еще на три месяца. Провизии не хватило. В январе на борт корабля было загружено еще 200 тонн продовольствия и воды.
- Воду тоже запасают?
- Пресная вода на корабле вырабатывается из морской воды с помощью специальных опреснителей. Но ее мало, и выдают пресную воду лишь в определенное время.
- Как переносили жаркий климат?
- Когда вышли в южные широты, нам выдали тропическую форму одежды: фланки с короткими рукавами на пуговицах, шорты, легкие ботинки с дырочками, кепку с козырьком. Жара была такая, что за 15 минут нахождения на солнце можно было сгореть.

Пираты XXI века

Огибая Африку, сделали остановку в южноафриканской республике. Походить по суше довелось Дмитрию. Вышли в Индийский океан. «Притормозили» в Индии. Здесь на берег сходил Денис и купил на базаре индийский барабан. А после экипаж крейсера встретился с настоящими морскими пиратами.

…Сомалийские пираты наводят ужас на все торговые суда, проходящие в Аденском заливе. В последнее время их наглость не знает предела. Когда «Петр Великий» находился невдалеке от Сомали, с иностранного танкера, подвергшемуся нападению разбойников, поступил сигнал «SOS».
- Мы находились в четырех часах хода до места нападения. Боевой вертолет полетел на выручку танкеру, отсек пиратов и проследил, куда они направились. Мы напоролись на них почти ночью. Вероятней всего, в сумерках пираты не поняли, с кем имеют дело, и решили поживиться. Когда мы подошли поближе, и они увидели крейсер, то сдались без боя. На борт корабля подняли десять человек и три баркаса с мощными моторами. При досмотре лодок нашли автоматы, гранатометы, боеприпасы, наркотики, деньги.
Несколько дней связанные, под охраной морпехов, пираты сидели на палубе.
Как-то раз мне пришлось идти за кислородным баллоном, и я проходил мимо них. На страшных пиратов совершенно не похожи: хлюпики, все в лохмотьях, - поделился своими впечатлениями Денис.
В российской прессе рассказывалось об этой встрече «Петра Великого» с сомалийскими пиратами. Оказывается, когда командир корабля позвонил в Сомали и спросил, что ему с ними делать, то получил такой ответ: у нас анархия, и если вы отдадите пиратов нам, мы снова выпустим их на свободу.
Связались с республикой Йемен. Те, наоборот, посоветовали пиратов расстрелять, так как по законам Йемена их все равно ждет казнь через повешение.
Кончилось все тем, что морским разбойникам дали продовольствия и отпустили с миром. А потом поступила телефонограмма с приказом снова их задержать. Оказалось, что эти злодеи - члены одной из самых опасных пиратских группировок. Погоня была недолгой. Пираты в очередной раз были пойманы, переданы на флагман Тихоокеанского флота «Виноградов» и доставлены на растерзание властям Йемена.

Сквозь Суэцкую «кишку»

Следующей проверкой боеспособности экипажа стало прохождение узкого Суэцкого канала. Чтобы крейсер смог пролезть через эту «кишку» в Средиземное море, был нанят египетский лоцман. Самое незначительное отклонение от курса, и боевой корабль мог перегородить один из самых важных морских путей. За то, что «Петр Великий» пройдет канал без замечаний, Россия внесла залог в два миллиона евро. Когда задача была успешно решена, египтяне деньги вернули, оставив себе 200 тысяч за предоставление пути.
Д. Дианов: «Перед прохождением канала нас предупредили о возможных провокациях. С берега корабль могли обстрелять из автоматов. Нам приказали задраить все люки. Так мы и сделали, но потом «распаковались» и любовались египетскими красотами».

Шторм

Пройдя Средиземное море, через Гибралтар моряки вышли в Атлантику и взяли курс на базу. На обратном пути им в полной мере довелось почувствовать суровую морскую стихию. Два дня море штормило в девять с половиной баллов. Для представления, это когда волна высотой с девятиэтажный дом. Нос корабля, высотой 23 метра, нырял в воду. Качка была килевая и бортовая одновременно. Корабль мотало из стороны в сторону, вверх и вниз.
На камбузе готовили лишь второе. Варить суп было бессмысленно. Железные миски заменили на одноразовые пластиковые.
Д. Кудряшов: «За столы не садились. Тарелку с кашей сразу в руки давали. Чтобы легче переносить качку, для обезвоживания организма моряки едят соленую рыбу. Во время шторма мне пришлось выносить пищевые отходы. На палубу разрешалось выйти, лишь надев спасательный жилет и пристегнувшись к тросу, чтобы не «улететь» за борт».
Кстати о мусоре. На корабле пищевые отходы выбрасываются за борт - рыбы съедят, а остальной мусор сжигается.

Коротко обо всем

10 марта 2009 года «Петр Великий» прибыл в Североморск, а 14 мая Денис и Дмитрий вернулись домой, в Шексну. Чтобы получить более полное представление о морской службе, в конце нашей беседы я задал им короткие вопросы:
- Вы были единственные вологжане на корабле?
- Нет. На корабле служили четыре человека из Шекснинского района. Кроме нас был еще срочник М. Паничев и контрактник А. Гладких.
- Вас посвящали в моряки?
- Разумеется. Как велит традиция, во время первого выхода в море выпили плафон морской воды.
- Сколько денег получает матрос-срочник?
- В пределах тысячи рублей. Перед боевым походом нам выдали зарплату за три месяца вперед. Деньги, в основном, истратили на сувениры в иностранных портах.
- Животные на корабле были?
- Только кошки и крысы. Однажды во время похода была объявлена тревога. Оказалось, в одном из отсеков две крысы забрались в электрощитовую и замкнули контакты. От них только угольки остались.
- Была ли у вас связь с родными?
- Когда проходили близко от берега, отправляли sms-ки. Телефоны были разрешены, а вот фотографироваться на борту корабля запрещалось.
- Адмиральский час на флоте соблюдается?
- Безусловно. После обеда все, кто не на боевых постах, отдыхают. Обычно спали час, а иногда и три часа давали отдохнуть. Кто не хочет, может не спать, но таких было мало.
- Есть ли у матросов-срочников понятие «сто дней до приказа»?
- Да. Некоторые за сто дней до дембеля брились наголо.
- Посоветуете ли нынешним призывникам проситься в морфлот?
- Считаем, что нам повезло. Если бы не боевой поход, служба была бы скучная. В морфлоте лучше. Во-первых, там интересней, чем на суше. Во-вторых, зарядка редко, и бегать не нужно.
- Море снится?
- Пока нет. В море хорошо, а дома лучше.
Алексей ДОЛГОВ.